Люди постоянно спрашивают, как я смогла все это пережить. Мне кажется, что все дело в моем характере. Хотя за эти годы я немного изменилась. Все люди меняются, пусть даже это касается каких-то бытовых мелочей. Трейси, например, обожает готовить, а нас с мамой это никогда особо не вдохновляло. Однако когда мы с Полом поселились в Бетли, я переменила свое отношение к приготовлению еды. Отчасти причиной тому были восторги Пола при виде чего-нибудь вкусненького, приготовленного мною собственноручно, а может быть, я просто повзрослела.

К сожалению, такие вещи нельзя планировать – храни Господь тех, кто вступает в брак, зная, что их муж умрет через пару лет – но если ваш внутренний стержень крепок, у вас есть все шансы справиться. Будь у меня другие родители, давшие мне другое воспитание, я могла бы и не выдержать.

Я продолжаю хранить свои воспоминания за разными дверцами – это отличный выход для того, чтобы не приходилось иметь дело со всеми ними одновременно. Это один из способов, благодаря которым я могу сохранять оптимистичный настрой и смотреть в будущее, вместо того, чтобы оплакивать былое. Я достаю их и перебираю, одно за другим, только таким образом ими и можно управлять. Только так.



Одно из главных решений, которое мне предстояло принять – это что делать с домом в Бетли. Это был наш дом – но "нас" больше не было. С ним были связаны самые лучшие воспоминания – сияющее лицо Пола, когда мы въезжали туда, наши вечеринки, возвращение из больницы вместе с Эви. В нем мы переживали и трудные времена. Последние два года жизни в нашем доме Пол болел. Дом в Бетли хранил в себе всю его боль и страдания. В последние недели жизни Пола я поняла, что не хочу оставаться здесь, когда его не станет. Если бы Пол был жив, это был бы наш дом навеки, и сейчас мы, наверное, пытались бы завести второго ребенка.

Причиной, которая в итоге заставила меня решиться на переезд, стала мысль о том, что каждый раз, когда наши друзья будут нас навещать, они будут вспоминать Пола. Воспоминания о его тяжелой болезни, вполне вероятно, будут преобладать над хорошими воспоминаниями. У них всегда будет чувство, что здесь не хватает Пола. Дом постоянно будет наполнен тоской и печалью, а я не могу позволить, чтобы Эви росла в такой атмосфере. Она будет знать о своем папе все, и я всякий раз буду испытывать гордость за него, рассказывая ей о нем что-то новое. Но я не хочу, чтобы люди, глядя на наш дом, вспоминали какие-то случаи, связанные с Полом, и рассказывали ей, каким он был здесь в свои последние дни. Я полна решимости сохранить только хорошие воспоминания.

В свое время Трейси с Крисом взяли кредит на строительство и не так давно построили рядом со своим домом новый. Тем не менее, некоторое время они еще продолжали жить в старом доме. Пол восторгался им всякий раз, когда мы навещали мою сестру. Он просто обожал этот дом. Он говорил: "Мне очень нравятся эти двери, Линдс; мне так нравится эта комната" и так далее. Он был в восхищении от того, что Трейси и Крис делали с домом, ему действительно очень нравился их вкус. Я помню, как-то вечером мы гуляли, и он сказал мне: "Линдс, посмотри, у них трава на лужайке гораздо лучше нашей! Может быть, посадим у себя такую же на маленьких клумбах, вроде этих?" Это была не зависть – он просто очень любил и уважал их.

Через некоторое время Трейси с Крисом переехали в новый дом и решили выставить старый на продажу. Примерно в это же время я приняла решение продать наш дом в Бетли. Все встало на свои места, когда в один прекрасный день мы поболтали с сестрой.

- Линдси, покупай его. Покупай наш дом! – воскликнула Трейси. – Тогда мы все время будем рядом друг с другом. Эви в любое время сможет играть с Мэтью и Элоизой, а твоя семья всегда будет на расстоянии нескольких метров, если тебе вдруг потребуется помощь.

Она была абсолютно права. Это был идеальный вариант. Я знаю, что мама и папа очень рады, что их дочери теперь живут рядом друг с другом, и я согласна с ними. Трое маленьких кузенов постоянно общаются между собой. Нам не нужно планировать визиты друг к другу, потому что дети все время бегают из одного дома в другой. Эви подражает всему, что делают Мэтью и Элоиза, а они относятся к ней, как к своей младшей сестренке.

Мама была очень рада, что я смогла переехать; ей не хотелось, чтобы я, как приклеенная, сидела в Бетли наедине с собой, и считала, что должна там оставаться в память о Поле. Папа был с ней согласен:

- Это замечательно, что вы с Трейси теперь соседи; она поможет тебе начать новую жизнь. Ты всегда будешь любить Пола, но ты сама приняла решение идти дальше, и это именно то, что тебе следует делать.

Но перед этим мне нужно было закончить кое-какие дела, некоторые из которых чуть не свели меня с ума. Продать любимый BMW Пола было невероятно тяжело. Он так любил эту машину. Было невыносимо, стоя у окна, смотреть, как она в последний раз выезжает за ворота.

До переезда я всегда спала на его стороне кровати. Но после того как я въехала в свой новый дом и купила новую кровать, у меня появилась привычка спать посередине – не совсем на стороне Пола, но ближе к ней, чем я спала до его смерти.

Я иду по жизни шаг за шагом. Это совсем не легко, и очень часто мне хочется сесть и расплакаться, но нормальная жизнь мало-помалу начинает возвращаться. Эви нуждается во мне. Она – мое солнышко, которое неустанно напоминает мне, что любовь Пола всегда остается со мной. И я знаю, что все у нас с ней будет хорошо.

Крис и Алану гораздо тяжелее. Ничто не может быть ужаснее, чем потеря собственного сына. Им нелегко было смириться с тем фактом, что Пол очень болен, и они до самого конца не хотели верить, что он умирает, поэтому его смерть стала для них сильнейшим шоком. Прошло некоторое время, прежде чем они оправились от этого шока и только тогда по-настоящему осознали, какое горе у них случилось. До сегодняшнего дня их дом похож на храм, посвященный Полу, на каждой стене висят его фотографии, а на полках стоят некоторые из его трофеев.

Потеряв своего мужа и отца своего ребенка, вы вынуждены день за днем сживаться с этой мыслью. Я знаю, Алан и Крис чувствуют практически то же самое, пытаясь смириться с потерей своего прекрасного сына.

Я очень скучаю по нему. Мы все скучаем.

Мне не хватает ощущения его руки в моей. Мне не хватает сокровенных минут наедине с ним. У вас может быть физическая связь практически с кем угодно, но нельзя разделить свою жизнь с первым встречным человеком. Я так хочу, чтобы Пол снова мог обнять меня.

Тяжело принять тот факт, что больше никогда не будет новых фотографий Пола, новых воспоминаний о нем. Я знаю, что если Крис видит фотографию, которой у нее нет, она немедленно делает себе копию. Ее можно понять. Для нее это сродни нахождению нового воспоминания – ей словно удается заполучить частичку жизни своего сына, которой до этого у нее не было. Когда вы знаете, что будущее больше не принесет вам ничего нового, тогда, наверное, стоит попытаться сохранить как можно больше воспоминаний из прошлых дней.

Тяжелее всего приходится по воскресеньям. Эти дни люди обычно проводят вместе, всей семьей. Пол так хотел, чтобы у нас был ребенок. До того, как появилась Эви, он говорил, что никогда не сможет сменить подгузник в чьем-либо присутствии, потому что непременно что-нибудь напутает. Тем не менее, он так быстро и ловко научился это делать, что легко справлялся даже тогда, когда плохо себя чувствовал. Он прямо раздувался от гордости, толкая перед собой коляску со своей дочерью. Он обожал возиться с ней – гулять в парке, читать сказки перед сном. В один прекрасный день два его мира должны были слиться воедино. Пол Хантер – папа стал бы еще и Полом Хантером – чемпионом мира по снукеру. Могу себе представить, как бы он расхаживал по театру Крусибль с маленькой Эви на руках, болтая с другими игроками и своими поклонниками.

И в каком-то смысле так оно и получилось.

Одним из главных событий после смерти Пола стало вручение наград Человек года от BBC Sports 10 декабря 2006 года. На каждой такой церемонии, помимо прочих, вручается награда имени Хелен Ролласон, спортивного обозревателя BBC, которая скончалась от рака. Примерно через месяц после смерти Пола со мной связались представители BBC и сообщили, что они хотят посмертно вручить Полу награду Хелен за проявленное им мужество. В этот раз BBC впервые собирались транслировать программу в прямом эфире. Это должно было быть грандиозное событие, за которым смогут наблюдать, помимо 10000 гостей в зале, миллионы телезрителей.

BBC сняли небольшой фильм о жизни Пола и его достижениях; кроме того, они собирались сделать прямое включение со снукерного матча, где в тот день выступали многие знаменитые игроки, которые хотели засвидетельствовать свое уважение Полу. Представители BBC попросили меня принять эту награду. Согласна ли я? Буду ли я стоять на сцене, в то время как миллионы людей смотрят фильм о моем умершем муже; фильм, созданный, чтобы заставить людей оплакивать нашу потерю?

Я не колебалась ни секунды.

Конечно же, я согласна.

Кроме того, я бы хотела еще произнести несколько слов. Я собиралась сделать это для Пола.

Незадолго да начала церемонии Брэндон отвел меня в сторону:

- Линдси, я знаю, что будет в фильме. Я смотрел его, и у меня чуть сердце не разорвалось. Игроки говорят о Поле. Невыносимо больно видеть, как много он значил для каждого, и как сильно всем его не хватает. Тебе не стоит его смотреть, ты очень расстроишься.

Но я так не думала. Я хотела его посмотреть. Я объяснила Брэндону:

- Я становлюсь сильнее, когда вижу Пола. Я делаю все это ради него. И я его не подведу.

Брэндон кивнул и отошел в сторону. Я знаю, что он плакал, когда шел фильм. А я, глядя на экран, чувствовала небывалое спокойствие. Я знала, что мне нужно делать.

По ходу фильма снукеристы – друзья Пола - рассказывали, каким замечательным человеком он был, и как изменился снукер с его приходом. Они признавались, что им всегда было любопытно, выйдет ли Пол к столу в каком-то новом образе – например, с банданой на голове. Он был одним из тех, кому шло практически все. Многие из них обращали внимание на тот факт, что Пол был необычайно великодушным противником, и, если вы не следили за показаниями табло, то было практически невозможно понять, проигрывает он или ведет в счете. В фильме были и кадры со мной. Они брали у меня интервью, но все, что я смогла сказать, было: "Теперь у нас есть Эви Роуз, она – самый лучший подарок для Пола". Фильм заканчивался фразой Ронни о том, что у Пола Хантера было 27 лет счастья.

Затем Гэри Линекер попросил аудиторию поприветствовать меня.

Камера взяла панорамный вид аудитории, где множество людей даже не пытались скрыть свои слезы. Джимми Уайт стоял рядом с Гэри в ожидании меня, и у него тоже глаза были на мокром месте. Раздались оглушительные аплодисменты, заиграла музыка, и я вышла на сцену, чтобы увидеть всех этих людей, которые так искренне любили моего мужа. Я понимала, что сейчас все они затаили дыхание и смотрели на меня – сумею ли я совладать со своими эмоциями. Но я точно знала, что мне нужно сказать:

Нелегко найти слова для того, чтобы описать такого человека, как Пол Хантер – в нем не было ничего показного. На снукерной арене, где все бросают друг другу вызов, ему всегда нравилось находиться рядом с другими игроками. Он умел проигрывать с достоинством, как настоящий спортсмен. Его жизнь оборвалась слишком быстро, но те люди, которые были близки с ним, считали себя счастливчиками оттого, что знали его. Я тоже счастливица – ведь я влюбилась в мужчину своей мечты. Он оставил мне нашу дочь, Эви Роуз. Она точная копия своего отца. Я всегда с гордостью буду говорить ей: "Твоим папой был Пол Хантер".


Это было странное чувство. В этот момент все люди в зале и у телеэкранов думали о Поле. Его фотография была на экране за моей спиной, люди плакали, множество его друзей в очередной раз осознавали, какую потерю они понесли – но я была спокойна. Я гордилась тем, что отдаю дань памяти своему мужу, и я не могла подвести его.

Зара Филлипс (дочь принцессы Анны и внучка королевы Елизаветы) получила награду Sports Personality of the Year, и тоже должна была держать речь. Как-то раз, вскоре после смерти Пола, вернувшись домой, я обнаружила присланный ею роскошный букет цветов и открытку: "Думаю о вас. С любовью, Зара". Пол пару раз встречался с ней по каким-то спортивным делам, так что было очень мило с ее стороны прислать эти цветы. Я подошла к ней в самом начале церемонии и поблагодарила за букет, а она просто сказала, что рада, что я получила его.

Я не видела Зару до самого конца церемонии, когда отыскала ее, чтобы поздравить – она получила последнюю, главную награду этого вечера. Я сказала, что она ее заслужила, а Зара ответила, смеясь:

- Ах ты, корова! Это уже не мой вечер после того, как ты вышла на сцену и произнесла такую потрясающую речь. Это была фантастика – я не могу найти ни единого чертова слова, и только снова и снова повторяю это "потрясающе"! Нас годами учат говорить речи на публике, но сегодня ты сделала это гораздо лучше меня!

В тот вечер она была очаровательна, и это только лишний раз доказывает, что между Полом и другими спортсменами не было никаких преград; все они были едины, и все любили его.

Память о нем живет у каждого в сердце.



Когда происходит что-то подобное – особенно когда воспоминания о каких-то событиях, участником которых был Пол, вызывают у меня улыбку – ощущение потери обостряется. Я написала на траурном букете: "Пол, ты для меня единственный, и всегда им останешься. Мое сердце принадлежит тебе".

Оно принадлежит ему.

Всегда принадлежало.

Всегда будет принадлежать.

Он оставил мне нечто гораздо большее, чем альбом, заполненный газетными вырезками.

Он оставил мне веру в себя, чтобы я могла продолжать жить.

Я не могу найти нужных слов, чтобы рассказать, как сильно я скучаю по нему – но наша с ним любовь была такой сильной, что она будет жить вечно. Я продолжаю повторять – спасибо тебе, Пол, спасибо за все. Я сохраню твою любовь в своем сердце, пока буду жива.

В последней схватке ты продемонстрировал такую силу воли, какую никто даже не мог себе представить.

Ты показал им всем.

Ты остался несломленным.